Быть женщиной - что это значит? 
Какою тайною владеть? 
Вот женщина. Но ты незрячий. 
Тебе её не разглядеть. 
Вот женщина. Но ты незрячий. 
Ни в чём не виноват, незряч! 
А женщина себя назначит, 
как хворому лекарство - врач. 
И если женщина приходит, 
себе единственно верна, 
она приходит - как проходит 
чума, блокада и война. 
И если женщина приходит 
и о себе заводит речь, 
она, как провод, ток проводит, 
чтоб над тобою свет зажечь. 
И если женщина приходит, 
чтоб оторвать тебя от дел, 
она тебя к тебе приводит. 
О, как ты этого хотел! 
Но если женщина уходит, 
побито голову неся, 
то всё равно с собой уводит 
бесповоротно всё и вся. 
И ты, тот, истинный, тот, лучший, 
ты тоже - там, в том далеке, 
зажат, как бесполезный ключик, 
в её печальном кулачке. 
Она в улыбку слёзы спрячет, 
переиначит правду в ложь... 
Как счастлив ты, что ты незрячий 
и что потери не поймёшь. 

1972

биография и стихи поэтессы

интервью

о ней

Жила девчонка. И любви ждала. 
Не это ли и значит, что - жила? 
Она ждала любви, ломала пальцы, 
она читала в книжках про любовь, 
про то, как любят страстные испанцы, 
про то, что это - щит, опора, панцирь, 
безумный миг, восстание рабов! 
Но вот пришёл он, тот, кого ждала. 
Сначала закусила удила. 
Потом пошла - и было больно, свято. 
Но то, что свято, почему-то смято. 
О, книжный червь, чтоб не сойти с ума, 
сожри все эти лживые тома! 

Жила на свете женщина одна. 
Она любила, сидя у окна, 
забыв, что муж пьянчужка и зануда, 
листать страницы, ожидая чуда. 
Но вот он, чудотворец, тут как тут. 
Он знает хорошо, чего здесь ждут. 
Хотите чуда? Вот вам два мазка: 
духи «Москва» и ресторан «Москва»... 
А на ресницах чёрная слеза. 
Подешевели что-то чудеса! 

Живёт, весьма не юная уже, 
старушка на девятом этаже. 
Она качает внука и в больницу 
всё ходит, навещает старика. 
И за здоровье старика боится. 
А уж могуч-то был! До сорока. 
Старик был добр? Любил её? Ну да. 
Довольна внуком, и детьми, и домом. 
Но отчего, склонясь над книжным томом, 
вздыхает, что уже не молода... 
Прошло? Ушло? Да было ль вообще?! 
Вотще! 

Скажи, любовь, так где же ты, бродяжка? 
Одна, а предназначена двоим... 
Тебе морочить голову не тяжко 
нам, детям неприкаянным твоим? 
А может, нет тебя, и ни к чему 
все эти перебранки, пересуды 
и этот колокольный звон посуды, 
вся эта блажь - ни сердцу, ни уму?! 

Но в переулке девочка живёт. 
Она живёт, не просто хлеб жуёт. 
По вечерам, когда ей темнота 
мохнатую кладёт на плечи лапу, 
она садится и включает лампу. 
Она великим делом занята, 
она читает в книгах про любовь 
и ждёт любви, как обещает книга: 
великого, ликующего мига, 
который - как восстание рабов... 
Где ты, ЛЮБОВЬ? 

?